Выше неоднократно упоминались "освободители", "обобществители", "левые-тм", "друзья [угнетенного] человечества" и пр. Уточним, о ком идет речь.
Наблюдаемым фактом является, что имеются люди, для которых верны один или несколько из нижеслед. пунктов:
1. Они объявляют извлечение нетрудового дохода из частной собственности на сырва-пырва - кражей и угнетением в адрес лиц, нанятых трудиться на этих сырвах, заеданием чужого века и безнравственным и нетерпимым делом (ибо тем самым нетрудящийся живет за счет чужого труда). Богатство этой идеи совершенно тождественно богатству идеи о том, что если евреи занимают среди немецких адвокатов место, непропорциональное доле евреев в населении, то они суть угнетатели немцев, укравшие у них причитавшиеся им доли мест среди адвокатов (да и аксиома о том, что в справедливом обществе все должны жить на созданное своим трудом, совершенно тождественна по качеству аксиоме о том, что в справедливом обществе все этногруппы должны быть представлены на хороших местах в пропорции к своей численности в обществе; к этой второй аксиоме привязаны и гитлеровские хоралы о еврейском меньшинстве, угневшем немецкое большинство / поимевшем причитающийся ему кусок, и столь же прекрасные гуманистические хоралы о привилегированном белом большинстве, угневшем черное меньшинство и поимевшем причита... и т.д.).
2. Они считают необходимым или допустимым воспретить владение частной собственностью на сырва пырва / частную эксплуатацию с извлечением нетрудового дохода (будь то с изъятием нынешней такой собственности или без изъятия таковой, а лишь с воспрещением таковую приобретать на будущее).
3. Они считают допустимым отнимать у частных собственников их собственность не в в виде селективных чрезвычайных точечных мер в неких оправдывающих это отдельных чрезвычайных ситуациях, по причинам, по которым веками производились реквизиции и переделы, - а в общем виде, чтоб трудящимся стало лучше и они были избавлены от частной эксплуатации.
4. Они примешивают "справедливость" в те соотв. сферы, где ей быть не положено, и обвиняют в "несправедливости" за то, в чем ее никакой нет. Вот Марья Ивановна готова обегать полгорода, чтобы найти мясо некоего качества у поставщика А по цене меньшей, чем та, по которой продает мясо того же качества поставщик Б, и купить его именно у А, воспользовавшись тем, что А вынужден чем-то продавать это мясо по цене низшей, чем его продает Б. Иногда ей все же приходится покупать мясо и у Б - если, например, нет времени добежать до А. Марья Ивановна не видит ничего несправедливого ни во всем этом в целом, ни в таком своем поведении, и сочтет сумасшедшей наглостью, если кто-то потребует от нее, чтобы - если уж она иногда покупает мясо у Б - то чтоб она платила и А ту же самую цену (а не ту более низкую, по которой ей готов продавать мясо А), а то, мол, получается "несправедливость" в отношении А - почему это он за общественно-полезный вклад в Марью Ивановну того же объема и качества, что и Б, должен получать от нее меньше, чем Б?!
Во всем этом с Марьей Ивановной можно только согласиться.
Однако та же Марья Ивановна буквально в голос вопит, чтобы ее работодателя силой закона принудили , если уж он платит Семену Петровичу за некий труд рубль, то и ей бы чтоб платил за тот же труд не меньше (без этого принуждения Марью Ивановну экономическая конъюнктура так же вынуждает сторговаться с работодателем на меньшей цене на свой труд, как вынуждает та же конъюнктура поставщика А продавать ей одинаковое мясо по цене ниже, чем продает его ей поставщик Б, чем Марья Ивановна премного довольна). И считает вопиющей несправедливостью то, что работодатель ей без такого принуждения платит (предлагает) меньше, и что экономическая конъюнктура вынуждает ее на это согласиться - хотя совершенно аналогичную ситуацию с поставщиками А и Б ничем несправедливым не считает. Между тем единственная релевантная разница тут - та, что одно явление идет к выгоде Марьи Ивановны (и невыгоде поставщика А), а другое - к невыгоде Марьи Ивановны (и выгоде ее работодателя, который тут выступает в той же роли, что Марья Ивановна относительно поставщика А). И сама Марья Ивановна не в силах привести иного основания для требования принудить ее работодателя к равной плате за равный труд (причем на фоне того, что сама она совершенно не считает себя обязанной платить за одно и то же мясо поставщику А столько же, сколько и поставщику Б) ничего, кроме того, что так ей будет выгоднее (это не значит, что других оснований вообще быть не может, это значит, что она не в силах назвать никаких других оснований - это проверяется опытом со множеством подобных Марий Ивановен).
Таковая прихотливость Марьи Ивановны в отношении справедливости в обменных сделках составляет особый культурный тренд.
Властимира Хаимовна сторговалась с киностудией Дом-23 на том, что та поставит видеокамеру в ее квартире и будет снимать то, что там происходит, а ей, Властимире, платить за это деньги, но чтоб при поломке видеокамеры Властимира чинила ее за свой счет (а за время неработы камеры деньги ей не идут, естественно). Дело пошло. Но вот камера сломалась. Властимира наняла мастера, чтобы тот починил камеру, оплатила починку, деньги пошли Властимире снова, причем деньги, конечно, на порядки бОльшие, чем те, что она заплатила мастеру. Властимира сочла бы - и совершенно правомерно, - сумасшедшей наглостью, если бы кто-то заявил, что - поскольку без труда этого мастера Властимире не досталось бы с момента поломки ни копейки, что он своим трудом вложился в каждую копейку, которая пошла ей с этого момента, а она никакого труда не внесла в эти копейки вовсе (она не трудится, она просто продает киностудии разрешение снимать происходящее в ее квартире - то есть воздух, основанный на чистой конвенции о том, что она имеет право разрешать или не разрешать снимать происходящее в "ее" квартире, на конвенции о прайваси и приватной собственности), - то поэтому-де Властимире несправедливо было заключить с мастером такую сделку, что тот просто получает плату за ремонт, а доли в дальнейших ее, Властимиры, доходах от съемки не имеет! И что ее, Властимиру, справедливо-де было бы принудить поэтому договориться с мастером о разделе прибыли от дальнейшей видеосъемки!
Но та же Властимира, будучи по совместительству социалисткой соответствующего пошиба, с полным одобрением слушает речи о том, что несправедливо, если фабрикант сговаривается с рабочим на том, что тот получает просто плату за работу на его станке и с его сырьем, а все произведенное при этом получает сам фабрикант и дальше уж выручает за него деньги сам, и никакого определенного процента из дохода от этой продажи рабочему не отдает (он обычно платит де-факто ему зарплату из этого дохода, но она привязана не к размеру этого дохода, а к тому, на чем он независимо столковался с рабочим, да и платить он ее может откуда хочет - хоть из этого дохода, хоть откуда угодно еще).
Такое прихотливое представление Властимиры о справедливости ---
5. Есть, однако, такое извечное общественное представление: для участника-то обменных сделок по найму, кредиту и т.п. отнюдь не несправедливо столковываться с контрагентом на наиболее выгодных для себя условиях из тех, на которых его контрагент готов в эту сделку вступать по своим обстоятельствам (если, конечно, его не принуждают к этому человеческой силой)
- но вот для общества несправедливо пускать это дело на полный самотек, никак не помогая тем, кто в результате оказался/окажется за порогом настолько-то тяжелого уровня лишений; помощь А при таком-то уровне его бедствий от неблагоприятных для него условий рыночной конъюнктуры есть такое же дело, как помощь ему при таком-то уровне его бедствий при неурожае, хотя нет ничего "несправедливого" ни в неурожае, ни в плохой рыночной конъюнктуре - эти вещи лежат вне справедливости. Но общество помогает своим членам, отрезая в их пользу долю от кусков и продукции других членов (больше помогать не из чего) вовсе не только при несправедливости в их адрес. Сама помощь идет как в форме пособий, так и в форме регулирования, ограничения самих сделок, общественном предоставлении работы и т.д. Это делали Вавилония, Египет, Тюдоры, современные США, да кто угодно. Нет ничего несправедливого в том, чтобы при урожае зерна, вызывающем падение цен на хлеб к невыгоде крестьян, покупать у них зерно именно по этой сниженной цене, к которой их принуждает конъюнктура (в данном случае большой урожай); никто с этим в Англии не спорит, но если они грозят упасть ниже определенного уровня, Тюдоры расширяют квоты на хлебный экспорт, чтобы часть зерна ушла за границу, цены на внутреннем рынке немного поднялись и крестьяне не остались внакладе сравнительно с неким средним ориентиром обмена, при котором более-менее сыты и мужик, и горожанин. Нет ничего несправедливого в том, что при меньшем урожае цены поднимаются и мужики требуют цены бОльшей, и им платят; никто с этим не спорит, но Тюдоры в таких случаях с определенного момента сужают квоты на экспорт зерна, чтобы зерна на внутреннем рынке осталось немного больше, и цены на него несколько упали, и горожане не остались внакладе сравнительно с тем же средним ориентиром. В Вавилонии II тыс., да и ранее в Месопотамии в таких случаях применяли постоянные товарные интервенции гостоваров по твердым ценам - сбивавшим цены и для частных торговцев. Так что даже пословица появилась "государственный торговый агент уехал из города, и цены взлетели" (dam-gàr uru-ta ba-ra-è ganba ba-ra-an-du8 = кот ушел, мышам раздолье). Без тени мысли об обобществлении и шельмования частного найма и т.д. испокон веков общества вводили ограждение ринга рыночной деятельности некоторыми веревками безопасности, чтобы помогать проигрывающим на нем не свалиться ниже определенного уровня бедственности, точно так же, как такая помощь шла посильно при неурожаях.
Так вот когда речь идет о том, чтобы в порядке подобной деятельности в пользу менее имущего ограничить и стеснить возможности более имущего в сделках с ним (то есть отрезать у него определенный кусок в пользу того, кому помогают),-
например, предлагается ввести запрет платить наемнику меньше такой-то платы (даже если он согласен в силу рыночной конъюнктуры и на меньшую), или хоть ставят вопрос о той же равной оплате за равный труд, и т.д. -
- то иные граждане, замечается, отличаются в таких делах следующим:
5.0 = 4. Они примешивают к этим делам вопли о том, что с менее имущим тут обходится более имущий участник сделки с ним несправедливо, а они-де требуют несправедливость эту устранить. На деле же никакой несправедливости более имущий менее имущему тут не чинит; это _общество_ чинит несправедливость, если допускает любые условия таких сделок и никак не хочет помогать тем, кто при этом вылетает / вылетит за определенный уровень бедственности.
5.1. Соответственно, они считают, что когда, допустим, вводят минимальную зарплату, - то есть, например, запрет фабриканту А платить ниже определенного уровня такому наемнику Б, который готов взять и меньше, - то это, мол, не у фабриканта А берут часть ЕГО куска в пользу рабочего Б (хотя именно это тут и происходит, и в принципе бывает совершенно нормально делать такие вещи в определенных пределах - общество стоит на двух китах: на принудительном ненападении и на принудительной взаимопомощи, в частности, на принудительной некомпенсируемой / асимметричной помощи одним за счет других; естественно, вектора ненападения и взаимопомощи сплошь и рядом тянут в разные стороны),
- а это-де наемник Б возвращает себе часть СВОЕГО куска (присваиваемого-де фабрикантом А)!
С тем же успехом можно считать, что когда Иванова мобилизуют на войну, это не у него *(ради бога, пусть вполне оправданно!) отбирают кусок /накладывают на него бремя в пользу общества, а это-де он обществу возвращает кусок его, общественного добра, который он, Иванов до сих пор неправомерно присваивал, но теперь вот возвращает!
5.2. Они в своих соотв. предложениях (что-то отнять у более имущего / чем-то стеснить более имущего в пользу менее имущего / в сделках с менее имущим) не могут или не трудятся привести этим предложениям иного обоснования, чем то, что от этого менее имущему станет лучше (а более имущего не убудет настолько, насколько менее имущему прибудет). "Не так хорошо тебе с твоими тремя рублями, как мне плохо без них" - как говаривал один мой знакомец, отнимая деньги у богатеньких салаг.
В свете 5.1 это и неудивительно. Если мы приняли, что отнимая у фабриканта очередной кусок в пользу его наемника-рабочего, мы-де на самом деле не у первого отнимаем кусок в пользу второго (в порядке принудительной внутриобщественной помощи, мотивированной такими-то особыми уважительными основаниями), а лишь возвращаем второму часть ЕГО куска, присваиваемого-де первым, -
то никаких специальных оснований для этого возвращения и не нужно.
5.3. Они в своих соотв. предложениях (что-то отнять у более имущего / чем-то стеснить более имущего в пользу менее имущего / в сделках с менее имущим) не могут и не хотят указать /обосновать никакой границы своим притязаниям, а действуют по логике _социально-группового_ (а не экономического) социал-дарвинизма: "какие ограничения собственника-работодателя и налоги / вычеты из него в пользу работника можно напором выжать при данном соотношении социально-политических сил - те и выжмем. Никаких "естественных границ" в этом деле не признаем и не оговариваем, никакого перемирия с королями, иначе как вынужденного ситуацией".
"Почему фабрикант А делится с рабочим Б доходом от произведенного трудом Б на станке и сырье А в пропорции 90:10 /делится - потому что зарплату он платит Б из этого самого дохода/?
[Вообще-то потому, что вот так ему удалось с этим рабочим сторговаться, см. пример выше с Властимирой Хаимовной]. Почему бы нам не ввести принудительно пропорцию 70:30? Так работнику будет лучше!"
Обратим внимание: вопрос здесь ставится вовсе не так: *"Почему бы нам не задать такой нижний ограничительный порог этой пропорции, чтобы рабочий <<не помер с голоду>>/не впал в такой-то сильный уровень бедственности - это ведь может быть достаточным мотивом для вмешательства с принудительными ограничениями = отрыванием от А некоторого порогового куска в пользу Б?"
Вопрос здесь ставится совершенно иначе: "Почему бы не оторвать еще один кусок от А в пользу Б - ведь Б так будет лучше, а у А все равно больше останется!"
Действительно, почему? Чужой кусок делить очень легко. Почему бы не довести с тем же успехом и не полного равенства дележки? Где при этой логике надо останавливаться раньше полного равенства?
Удивительно только, почему сторонники этого подхода не берут каждый месяц по трети от своего дохода и не отдают его тем, чей труд по общественной пользе не меньше, чем их собственный, но кто из-за неблагоприятной рыночной конъюнктуры получает в три раза, скажем, меньше. Нет, этого они только от фабрикантов требуют, они сами - это совсем другое дело.
Подпункты пункта 5 - это в основном рэкет. Основа логики рэкетира тоже состоит в том, что оттого, что кабатчик заплатит ему дань, этот кабатчик не помрет, все равно у него много останется, а вот ему, рэкетиру, будет лучше. Главный аргумент рэкетира - тоже силовое социальное давление. Граница тоже определяется тем, сколько он фактически может взять себе же не во вред - если он на кабатчика наложит слишком большую дань, тот плюнет, закроется и уедет; если социалист Олланд-2 с буржуя задумает брать 90-процентный налог, тот плюнет и учинит бегство капитала, а то и сам уедет. Если нажать слишком сильно, остервеневший кабатчик может нанять своих киллеров и призвать другого рэкетмейстера. А буржуй - Пиночета. Вот и приходится ограничиваться...
Разница, конечно, есть в том, что рэкетир на кабатчика не работает. Вот если бы наш рэкетир был заодно наемным работником в кабаке этого кабатчика или предстателем за этого работника - вот это была бы полная аналогия нашему п. 5. Но не то чтоб эта разница сильно меняла дело...
***
6. Имеются люди, которые к пп. 1-5.1-5.3 относятся, даже не разделяя эти пункты, симпатизирующе, или терпимо, или извинительно, или как к маловажной вещи, - короче говоря не как к неприемлемо злостной и лживой несправедливости = неприемлемо злостному негодяйству.
***
Так вот людей, характеризуемых каким-либо из пунктов 1-6 или их сочетанием, я и называю "левыми-тм". Называю я их так совершенно обоснованно, поскольку значительное, если не подавляющее (на самом деле подавляющее) большинство людей, которые _сами_ называли и называют себя "левыми" в 19-20 веках, и подавляющее большинство основателей и корифеев соответствующих доминирующих "измов" - под один или несколько из пп. 1-6 подпадают.
Есть совершенно иная линия, которую я бы назвал "соцгарантистской", о ней дале буде.
****
Кстати говоря, сатирик и парадоксалист мог бы сказать, что ограниченно успешный опыт построения мира народных демократических ассоциаций без надобщинного госпринуждения и частной эксплуатации имел место, только никто из левых-тм этого не заметил. Это классический блатной мир России 20 века. Что может быть демократичнее? Какое иерархическое государственное принуждение поставило воров в законе и паханов над шестерками и пр.? Сугубо демократическая самоорганизация по воле самого блатного народа. Имеются общаки и кары за расхищение общественных средств. Не имеется частнособственнической эксплуатации внутри блатного мира. Как и естественно для безгосударственного строя без частной собственности, он держится на присваивающем (охотничье-собирательском), а не производящем хозяйстве. Просто в роли кормовой базы выступает остальное, неблатное человеческое общество, а не звери, птицы, рыбы и растения. Ну и что принципиального от этого меняется с политэкономической точки зрения? Почему с политэкономической точки зрения ресурсом для анархо-коммунистического / анархо-социалистического сообщества должна выступать именно природа, а не какое-то иное человеческое сообщество? Чем силовое взятие меда собирателем у пчелы политэкономически отличается от силового взятия меда вором у пасечника, при условии, что пасечник так же не входит в организованный социум вора, как пчела - в социум собирателя, а они просто живут в одном геобиоценозе?
Прекрасный пример, хотя, кажется, тоже недолговечный. Но почему-то он не вызывает у левых-тм признания, хотя ничего, кроме общественного и государственного бандитизма и рэкета, они и сами на самом деле идеологически не провозвещают.
Да и анархо-либертарианцы что-то не признают в блатном мире своих, хотя он идеально удовлетворяет и их критериям.