Цитирую повторно сам пассаж: "В России дореволюционной эта нация впервые за две тысячи лет обрела некое территориальное единство - черту оседлости. И оказалось, что в черте начала загнивать. Черта была не хуже других границ, не хуже, например, наших нынешних твердых границ. Но евреи, лет триста имея границу, ничего существенного не создали: ни литературы, ни музыки, ни живописи, ни философии. Ничего. Где-то внутри этой нации есть потребность перейти границы. И когда это невозможно, она загнивает, обращается в быт и деторождение - в сохранение рода для грядущих времен. Это, может, и неосознанно, но это так".
Сам бред про мистические провиденциальные миссии этносов и соответствующие сущностные свойства их коллективных душ оставим в стороне. Это бред почтенного возраста, чтобы его гнать, не нужно быть советским-эрефским образованным человеком.
Из прочего самый невинный гэг здесь - 300 лет Черты оседлости и российско-имперского подданства польских евреев (вместо реальных 120+ - с 1793+1795 по 1915/1917). Понятное дело -
советский мудрец без труда и с полной уверенностью проницает суть целых исторических периодов, только даже о продолжительности этих самых периодов не имеет элементарного представления.
Далее. А что, разве включение в Росс. имп. и создание черты оседлости погрузило евреев Польши в состояние "ограниченности границами" из какого-то "пространства без-граничья"? До того они вообще-то были податными подданными польской короны и лично-зависимыми людьми магнатов - подданными государства с вполне четкими границами. Я не дознался, был ли вообще в Польше XVIII века какой-то механизм выхода из подданства и смены подданства, но если хоть какой-то и был, то уж точно не такой, чтоб податной мог просто помахать рукой и уехать через границу. И уж точно Самойлов этого вопроса не выяснял (его и в специальных работах по положению евреев в Речи Посполитой 18 века я пока не видел). Вот в Российской империи евреи действительно иногда получали (не от любви к ним, естественно) право эмигрировать и сменить подданство (естественно, с оформлением выезда перед властями) - в 1790-х и с 1880. Та идея, что до 1793/95 евреи Польши жили как-то "вне границ", а с присоединением к России впервые получили "границу" - это заведомый абсурд. Заведомый для всякого, кто знает, что Речь Посполитая - это государство с границами, а не Дикое Поле.
Далее. Можно подумать, что вот, скажем, в 1700-1795, до получения Границы, евреи Польши творили некую великую культуру, - живопись, философию, литературу, музыку, вот это вот все, - а с рубежа 18/19 веков, с присоединением к России и получением Границы перестали (по Самойлову получается именно так). Да неужели? Какая же такая еврейская живопись и какая великая еврейская философия и литература процветала на территории Западного края при Саксонском доме и Понятовском, но скончалась при Голштейн-Готторп-Романовых?
Далее. Можно подумать, что Самойлов вообще что-то основательное мог знать о памятниках культуры польских евреев в 1650-1793/1795 и в 1793/1795-1917, чтобы устанавливать столь великую разницу между этими этапами.
Далее. Можно подумать, что цадик, меламед или портной в Гродно духовно оскудеет от того, что границы того государства, которого он подданный и в которых он может селиться и передвигаться с такой-то свободой, сдвинутся так, что Краков из них выйдет, зато Одесса в них войдет. Он жил в Гродно, и внук его будет жить в Гродно, и дед его жил в Гродно, но, несомненно, оттого что Краков теперь уехал за пределы территории, в пределах которой он мог бы переезжать, не пересекая Границы (= госуд. границы, а внутри России еще и Черты), а Одесса в них приехала, этот цадик, меламед и портной как-то мистически изменят свои интересы - культурное творчество их станет интересовать меньше, а деторождение больше. До этого они просто фонтанировали живописью, а после этого забили на философию и стали вместо этого заниматься любовью с женами и пр. К чему до присоединения к России у них, очевидно, было намного меньше желания.
Абсурдность всех этих элементов картинки, рисуемой Самойловым, видна сразу. Не надо штудировать специальные работы, чтобы ее обнаружить. При минимальной, детсадовской степени критичности мышления и поверки того, что в голову взбрело, соображением, все это абортируется, не родившись. Да и не взбредет это в нормальную голову.
Нормальная голова может такие штуки производить только при сочетании двух условий: 1) не то что отсутствие минимальной умственной честности и последовательности, а, напротив, включение специального противоположного инструмента (в прошлом вообще не существовавшего - нет даже и выражения для этого феномена умственной античестности, Оруэллу пришлось в попытках ее назвать выдумывать для этого новые слова - двоемыслие и самостоп);
2) личная цель, в обеспечение которой эти штуки производятся.
Здесь эта цель представляется ясной. Она двухэтажна. Начальная цель всего пассажа - сказать с дополнительным особым изворотом и ужимками, какой евреи великий уникально возвышенный народ. Такой уникально возвышенный, что вот вообще народы имеют определенные терр.-политич. границы и уж ежели какую культуру творят - то творят ее, проживаючи в этих самых границах. А вот евреи - это такой возвышенный и великий народ, такая соль земли, что им для исполнения своего предназначения границы противопоказаны. Они творят только, если они не живут на территории, ограниченной Границей. В точности соль земли, которая должна быть рассеяна свободно по среде, чтобы ее просолить, а не быть собрана отдельным компактным массивом в солонке. В солонке соль не исполняет своего предназначения, она его исполняет лишь в свободном посыпании ею всего на свете вне солонки.
Но это первый этаж, нужный только для того, чтобы подняться на второй. Да неужто Самойлов был такой неуемный обожатель своего этноса, чтобы готов был городить кучу явных абсурдов лишь для того, чтобы похвалить этот этнос еще вот и такой вычурной похвалой? То есть там Ветхого Завета, первохристианства, комиссаровдухацветкоммунырусской, основания Израиля, прочего такого и другого на выбор - всего этого для скаканий такого рода Самойлову мало, любовь к родному племени так его распирает, что он еще и это выдумывает - про Границу?
Осмелюсь доложить, что мне не верится. Такие вещи выдумываются для возвеличивания себя самого через причастность к возвеличиваемой группе, а не для "бескорыстного" возвеличивания группы независимо от себя. Себя человек действительно часто будет выхвалять хоть бы и самым нелепым образом, тут на все абсурды глаза сами закрываются, - а просто в пользу каких-то соплеменных покойников прошлого никто так стараться не будет. Представляется, что в данном случае именно это и есть: конечная цель пассажа - дополнительно возвысить себя в собственных глазах как представителя такого феноменального народа, который (представитель) еще и оказался на высоте его миссии и Особых Свойств, каковые смог постичь и изложить. Возвысить себя автор хотел именно в собственных глазах (ну и перед лицом воображаемой теми же глазами вечности) - ибо это записки в стол. Они писались не для печати.
Именно поэтому сам тезис про влияние Границы на культурное творчество евреев "доказывается" с такой фантастической бредовостью. Ибо иначе его доказать и нечем, а доказать его как-то надо, так как без него не получишь искомой конфеты.
Те нелепости, что я перечислил выше - это не плод мышления вообще. Это плод деятельности какого-то лишенного мозга кишечнополостного, которое просто тянется к любой подходящей жратве. Соображения и критического мышления в этом процессе меньше, чем у иного безумного. Ну так автор совсем и не безумен. Просто с него ведь не взыщут штрафа и не побьют его за то, что он свой тезис про Границу обосновывает заведомой фантасмагорической чушью. А без этой чуши указанный тезис не "обоснуешь". А без этого тезиса не получишь эффекта ("я молодец! я принадлежу к народу настолько уникально возвышенному, что... и постиг сию его уникальность"), ради которого и все старание.
Вот это и есть главное отличие советского способа "мышления". Подтаскивать и гнать любую заведомую чушь с целью получения конечного эффекта - посильного приближения к идеальному результату: тезису "я на свете всех милее, всех прекрасней и белее" (прямо так это не объявишь, но по мере сил к этому можно приближаться - например, через то, что "я принадлежу к такому разуникально возвышенному народу, что все творят культуру по клетушкам, а он - только на свободе вне любых клетушек; и я возвысился до понимания всего этого")
- но только при условии, что за эту чушь тебя не оштрафуют и не приколотят.
У простого, необразованного люда любой страны всему этому есть аналог. Это знаменитое "-Во-первых, я не брала у вас никакого чайника; во-вторых, я взяла его у вас уже треснутым; в-третьих, я вернула его вам абсолютно целым". И цель та же, и средства те же.
Но вот образованный люд большинства стран в таких приемах здорово ограничен. Ноблесс не оближ.
А в Советском Союзе само образование было поставлено так, что напрямую учило именно такому. Благодаря политико-идеологической и этико-политической его составляющим. Так что советские и постсоветские велемудры на территории России в основном так и оперируют - и не менее ярким примером являются, навскидку, рассуждения Куняева как раз на тех самых страницах, где он клеймит Самойлова (ссылку см. в предыд. посте).