Всю (почти что) жизнь я привык с крайним преклонением относиться к этому человеку, полноценную биографию которого пока не успели написать. Впрочем, этим я ничего нового не скажу: к нему так относились очень многие. А вот канонические его портреты никуда не годны: канонизировала их российская интеллигенция, но под ее мерку внутренне этот человек не подходил никогда, а внешне все-таки подошел, но только в тот момент, когда его изуродовала убившая его болезнь – и вот когда она его уже добивала, тут-то интеллигенция привскочила и соответствующие его изображения канонизировала, потому что только тут он ей по видимости пришелся впору. А настоящие его портреты – вот они: не то ушкуйник в отпуске, не то резидент императорской разведки на Дальнем Востоке при исполнении... Английская колонизация Индии ему нравилась (всем, кроме, впрочем, комплекса расового превосходства по отношению к туземцам). Положительные герои у него были те же, что и у Киплинга (только надо иметь в виду, что оба они в своих текстах очень редко имели дело со своими положительными героями). В реальности ему почти все было не впору. Зато его очень легко себе представить начальником военно-медицинской службы в той несостоявшейся колониальной империи (отмывающей российских мужиков от крепостного права и малоземелья и обеспечивающей закон и понижение смертности аборигенам), которую на территории Закавказья, Ирана и Ближнего Востока затевал сооружать Грибоедов. Интересно было бы проверить, как быстро и какая доля посетителей его признает (правда, третья картинка известна довольно широко).