Вера Евсеевна Слоним, она же Зина Мерц из "Дара", бессменная исполняющая обязанности набоковской жены, была дамой по-своему замечательной. Более в него в ней было замечательна патологическая надутость по еврейскому вопросу (она была еврейкой и совершенно на этом обстоятельстве свихнулась). Самый яркий пример означенного - это то, как она ставила на место княгиню Зинаиду Шаховскую (умерла 95 лет в 2001). Лучше самой Шаховской об этом не расскажешь. Цитирую:
"В следующий мой приезд в Париж я, как всегда, зашла к ним, и В. Е.(Слоним) встретила меня больше чем сумрачно - В. (Набокова) не было - и сразу же начала меня обвинять в антисемитизме. В книге я рассказывала, прямо и просто, все, чему была одиннадцатилетней свидетельницей за годы революции и гражданской войны. Среди других драматических воспоминаний было и такое [- Оно осталось и в расширенных версиях этих воспоминаний, изданных в 60-х годах во Франции и Германии.]:
Во время нашего перехода из Советской России на Украину последним обыском на самой границе руководила женщина-комиссар - еврейка - кожаная куртка - револьвер в кобуре. Забыть ее мне было трудно, не потому, что под ее присмотром солдаты обыскивали нас, как и прочих беженцев, весьма грубо, не потому, что, ехавшие под чужой фамилией, мы боялись быть задержанными так близко от спасительной черты, но потому, что в нашем товарном вагоне, переполненном и грязном, ехали два несчастных кадетика, два брата, одному было лет 12, другому лет 14. Они были изнеможены, видимо, не имели ни копейки, и пассажиры украдкой им подбрасывали еду. Мальчики были настолько растеряны и неопытны, что не догадались одеться в любое тряпье, только бы снять опасную кадетскую форму, - да и документов у них не оказалось. Мы и наши спутники прошли благополучно, но мальчики были задержаны комиссаром и по ее приказу отведены за станцию. Пока мы грузились на подводы, ожидающие беженцев уже на украинской стороне, - раздался залп - малые белогвардейцы были расстреляны.
Я указала В. Е., что в моей книге существуют русские убийцы и предатели и что я считаю, что было бы малодушием с моей стороны свидетельствовать о виденном с оглядкой - на кого бы то ни было. Но, по-видимому, В. Е. принадлежит к тем людям, которые историков, раскрывающих псевдонимы Троцкого и Стеклова или приводящих фамилии убийц царской семьи или "строителей" Беломорского канала, считают антисемитами. Перейдя от частного к общему, В. Е. обрушилась на весь русский народ, на "рабскую его натуру" и все прочее, что об этом народе часто говорится. Тут я ей заметила, что в книге моей я говорю всегда о какой-нибудь личности, о каком-нибудь случае - не обобщая, она же обвиняет огульно целый народ, что и есть, конечно, настоящий расизм.
Разговор был не лишен в моих глазах пикантности. Питая ненависть к нацизму и к Германии, в событиях того времени ни В., ни его жена ничем не участвовали, но В. Е. не могла не знать, что мы уже давно с мужем и уж никак не по личным причинам - да и к немцам как таковым мы ненависти не чувствовали - принимали деятельное участие в антигитлеровских акциях: создали, пока Бельгия была нейтральна, чтобы противостоять нацистской пропаганде, "Общество друзей Франции" и добывали визы для немецких евреев, в сотрудничестве с французским ПЕН-клубом и его председателем Жюлем Роменом. Это, кроме другого, и приведет меня в сентябре 1940 года в парижское гестапо. Муж мой, по возрасту не военнообязанный, записался добровольцем в бельгийскую армию (кончит войну с 80% инвалидности). Может быть, нескромно об этом писать, но, когда пишешь о Набокове в жизни, следует не забывать об его окружении.
Обвинение В. Е. в антисемитизме я нашла скорее комичным".
У Шаховской отходчивый славянско-христианский нрав. Я по западносемитской злопамятности ничего комичного в этом превредном чучеле не нашел. Впрочем, Шаховская Веру Слоним видала лично.
Между прочим, та комиссарша, о которой рассказывала Шаховская - это почти несомненно Хайкина, повелительница Унечи. О ней см. тут:
http://www.wirade.ru/cgi-bin/wirade/YaBB.pl?board=civ;action=display;num=1171306272